Наш «эмпирический» мир есть действительный мир, но больной и испорченный; он воспринимается таким, каков он есть в данном своем дефектном состоянии, а не таким, каким его конструирует субъект; он познается наукой, наука имеет дело с реальностью, а не с состояниями сознания и
элементами мышления, но реальностью больной.
Неточные совпадения
— Этому вопросу нет места, Иван. Это — неизбежное столкновение двух привычек мыслить о мире. Привычки эти издревле с нами и совершенно непримиримы, они всегда будут разделять людей на идеалистов и материалистов. Кто прав? Материализм — проще, практичнее и оптимистичней, идеализм — красив, но бесплоден. Он — аристократичен, требовательней к человеку. Во всех системах
мышления о мире скрыты, более или менее искусно,
элементы пессимизма; в идеализме их больше, чем в системе, противостоящей ему.
Станкевич, с ранних лет закаленный гегелевской диалектикой, имел резкие спекулативные способности, и если он вносил эстетический
элемент в свое
мышление, то, без сомнения, он столько же философии вносил в свою эстетику.
Само собой разумеется, что такого рода работа, как бы она по наружности ни казалась успешною, не представляла устойчивых
элементов, из которых могла бы выработаться способность к логическому
мышлению.
Пытались разгадать тайну познания гносеологическим анализом субъекта и его
элементов, тщательным отделением субъекта от бытия, выделением «
мышления» в замкнутую и самостоятельную область, живущую по своему закону.
Критицизм и эмпиризм — лишь разновидности рационализма, так как и их исходной точкой является отделение субъекта от объекта, отрывание
мышления от бытия, анализ
элементов сознания, субъекта,
мышления, вырванных из живого целого, из непосредственного бытия.
Идея бытия есть первичная интуиция, а не производный результат дискурсивного
мышления, и все попытки критицистов разложить эту идею на простейшие
элементы, ничего общего с бытием не имеющие, из субъекта взятые, производят впечатление софизмов, являются ненужным и вредным схоластическим формализмом.
Притязание неокантианцев на всецелое порождение
мышлением объекта мысли (reiner Ursprung [Чистое первоначало (или первоисточник) (нем.) — одно из основных понятий в философии Г. Когена, обозначающее тот или иной исходный
элемент, на основе которого формируется все достояние
мышления.
Догмат нарушает, вернее, не считается с основным требованием логической дискурсии (с такой отчетливостью формулированным Г. Когеном), именно с непрерывностью в
мышлении (Kontinuität des Denkens), которая опирается на порождении им своего объекта (reiner Ursprung [Чистое первоначало (или первоисточник) (нем.) — одно из основных понятий в философии Г. Когена, обозначающее тот или иной исходный
элемент, на основе которого формируется все достояние
мышления.
Эта проблема вполне аналогична проблеме Эккегарта (знакомство с которым определенно чувствуется в соответствующих учениях Беме) [Schwarz (1. с., 553) даже называет Беме, конечно, преувеличенно, «ein Neuschöpfer und geistiger Vollender der Gedanken Eckeharts»127.], именно о возникновении в первоначальном, чистом Ничто одновременно и Бога и мира, или о теологическом «reiner Ursprung» [Чистое первоначало (или первоисточник) (нем.) — одно из основных понятий в философии Г. Когена, обозначающее тот или иной исходный
элемент, на основе которого формируется все достояние
мышления.
Марксизм представляет смесь полупросвещения, т. е. субъективно-пролетарского
мышления, с настоящим просвещением, т. е. с
элементами социальной объективной науки.